Цитата из LN: «Нацисты сняли купол, убрали фасад, а на его месте воздвигли новый из обожженного кирпича».

Если говорить кратко, то к этому можно лишь добавить, что разрушение Синагоги было исполнено с ритуалом, символизирующим акт уничтожения иудаизма прямо на глазах членов еврейской общины Любека: их согнали наблюдать за происходящим варварством, а позднее отправили в концентрационный лагерь.

Некоторое недоумение читателя может вызывает то, что процитированная фраза противоречит предыдущей, оставляя впечатление, что речь идет о разных Синагогах.

Цитата из LN: «Любекская Синагога — одна из немногих в Германии, переживших нацистский режим, и единственная, полностью сохранившаяся в Шлезвиг-Гольштейне».

Ну что ж, если циничное уничтожение внешнего вида здания с уникальной для Любека архитектурой считать полной его сохранностью, то тогда представляется логичным последующий за этим вывод, приведенный в той же статье.

Цитата из LN: «В дошедшем до нас виде, Синагога Любека является уникальным документом немецкой истории».

Хотелось бы только уточнить, что Синагога Любека в своем нынешнем, изуродованном виде является уникальным документом не просто немецкой истории, а её конкретного, нацистского периода. Примечательно и то, что другие подобные «исторические документы» Любек старается стереть со своего «архитектурного лица». Прямо сейчас, в историческом центре Любека, снесли очередной бункер времен войны. При этом никому не пришло в голову называть его «уникальным документом немецкой истории», что дало бы повод заботиться о его сохранении.

По адресу нынешнего фасада любекской Синагоги иногда звучат определения: «уникальный документ немецкой истории», «памятник еврейско-немецких отношений», «свидетельство времени» и т.д.

Цель этой риторики прозрачна: закрепить Синагогу с искалеченным фасадом в реестре исторических памятников, воспрепятствовав тем самым либо воссозданию фасада в его первоначальном виде, либо создание нового фасада по итогам архитектурного конкурса.

Получается так, что свое отношение к охране памятников истории некоторые участники дискуссии выражают избирательно: в принципе их можно уничтожать, но вот поруганный фасад Синагоги необходимо сохранить, объявив его «уникальным документом немецкой истории».

Трудно согласиться с попытками такой избирательной трактовки истории: любекская Синагога, с её историческим фасадом не просто не мемориальный камень, а «живой организм», посещаемый жертвами Холокоста, их детьми и внуками.

Искреннего уважения и благодарности заслуживает инициатива политиков и общественности, собравших миллион евро на реставрацию поизносившегося здания Синагоги. Вызывает сожаление то, что когда одни жертвуют от чистого сердца, другие продолжают сомнительную возню, препятствующую проведению открытого архитектурного конкурса, способствующего восстановлению историческую справедливость.